Источник изображения：https://www.latimes.com/world-nation/story/2024-12-08/russian-lgbtq-activists-describe-a-climate-of-fear-following-new-laws-and-court-rulings

Судья Верховного суда России Олег Нефедов показан на слушании в прошлом году, после того как суд запретил ЛГБТК+ “движение”, объявив его экстремистским и фактически запретив любую активность.

В течение года с момента, когда Верховный суд России фактически запретил любые проявления прав ЛГБТК+, активисты сообщают о климате страха и запугивания в стране.

Права ЛГБТК+ находились под юридическим и общественным давлением более десяти лет под руководством президента Владимира Путина, но особенно после того, как Кремль запустил свое вторжение в Украину в 2022 году.

Путин утверждает, что война является прокси-битвой с Западом, который, по его словам, стремится разрушить Россию и ее “традиционные семейные ценности”.

Путин настаивает на том, что Россия не дискриминирует ЛГБТК+ людей, но также осуждает то, что он называет “извращениями, которые ведут к деградации и вымиранию”.

Спикер парламента Вячеслав Володин в прошлом году назвал гендерную трансформацию “чистым сатанизмом”, который должен оставаться в США.

Любое публичное представительство гомосексуальных и трансгендерных людей запрещено.

Гендерно-утверждающая медицинская помощь и изменение пола в официальных документах запрещены.

С решением Верховного суда в ноябре 2023 года, которое признало “международное ЛГБТ движение” экстремистским, члены ЛГБТК+ сообщества могут подвергаться уголовному преследованию и тюремному заключению сроком до шести лет.

В результате многие люди, такие как Гела Гогишвили и Хаоян Сюй, покинули Россию.

Они жили счастливой жизнью в республике Татарстан, где Гогишвили работала фармацевтом, а Сюй был студентом из Китая.

Их задержали после того, как Кремль в декабре 2022 года расширил свой запрет на “пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений” с несовершеннолетних на взрослых, фактически запретив любую публичную поддержку ЛГБТК+ активностей.

Власти обвинили их в распространении “ЛГБТ-пропаганды” среди несовершеннолетних.

Гогишвили оштрафовали, а Сюй поместили в detention center для мигрантов в ожидании депортации.

В итоге они бежали за границу отдельно и сейчас ищут убежище во Франции.

“Мне страшно за queer-сообщество в России, которое остаётся в стране”, – сказал Гогишвили.

Тем, кто остался, придётся стать ещё более изолированными, их маргинализируют ещё больше, и они подвержены страху репрессий и тюрьмы.

“Шесть лет – это не шутка”, – сказала Ольга Баранова, глава Московского центра ЛГБТ+ инициатив.

Она утверждает, что активистам нужно решать, стоит ли это делать в условиях такого тюремного наказания.

Спустя несколько дней после решения Верховного суда в 2023 году, ЛГБТК+ сообщество было потрясено новостями о полицейских рейдах на гей-бары, ночные клубы и заведения, которые устраивали драг-шоу в Москве, Санкт-Петербурге и других городах.

Весной прошлого года было возбуждено первое уголовное дело по обвинению в причастности к “ЛГБТ движению” против владельца и сотрудников бара в Оренбурге, который проводил драг-представления.

Обвинения были выдвинуты за демонстрацию символов, таких как радуга, даже несмотря на то, что многие обвиняемые не имели никакого отношения к ЛГБТК+ сообществу, сказал адвокат по правам человека Максим Оленичев.

Прошедший месяц вновь подтвердил множество рейдов на бары и ночные клубы в Москве, почти ровно через год после решения Верховного суда.

Один мужчина, арестованный за якобы ведение туристического агентства для гей-клиентов, сталкивается с обвинениями в организации деятельности экстремистской организации.

Независимое новостное агентство “Медиаzona” сообщило, что Андрей Котов, 48 лет, отклонил обвинения и заявил, что полиция избивала его и применяла электрические удары во время ареста, хотя он не сопротивлялся.

“Это говорит больше о желании властей создать атмосферу страха. Это не репрессии, это террор”, – сказал Владимир, активист по правам ЛГБТК+ в России, который, как и многие опрошенные АП, настаивал на том, чтобы его идентифицировали только по имени.

Икар, другой активист и трансгендерный мужчина, описал действия властей как “попытку запугать… заставить людей терять свои социальные связи, молчать и оставаться дома”.

Владимир и Икар относятся к подпольной группе ЛГБТК+ прав, предоставляющей юридическую помощь.

Активисты тщательно проверяют личности всех, кто обращается за помощью.

Группа наблюдает за растущим числом случаев насилия против ЛГБТК+ людей, сказал Владимир.

Некоторые региональные организации закрылись, а другие изменили свои операции.

Московский центр ЛГБТ+ инициативы перевел основную часть своей работы в онлайн-чаты и встречи, чтобы люди могли все еще “поддерживать друг друга”, сказала Баранова.

Помощь для сильно пострадавшего транс-сообщества.

Запрет и другие репрессивные законы и постановления нанесли тяжелый удар по уже уязвимому транс-сообществу, говорит Ян Дворкин, глава группы прав транс Center T.

Найти работу становится всё труднее, как для тех, кто не изменил свой пол в документах, так и для тех, кто это сделал.

Доступ к гендерно-утверждающей медицинской помощи остается серьезной проблемой.

Уровень насилия резко увеличился, по словам Дворкина, также возросли случаи домогательств и дискриминации, включая попытки шантажа, угрожая сообщить о них в власти.

Анна, 25-летняя трансгендерная москвичка, сказала, что быть частью сообщества дало ей смелость перейти в прошлом году, после того как был принят запрет на гендерно-утверждающую помощь.

Анна считает себя счастливой, что у нее есть хорошо оплачиваемая работа, чтобы позволить себе консультироваться с врачом из-за рубежа по гормональной терапии и возможность получить необходимые препараты в Москве.

Однако она сказала, что не раскрывала себя своим коллегам из-за страха потерять работу, и иногда её преследуют на улице из-за её внешности.

Она говорит, что у неё есть поддержка друзей и она не хочет покидать Россию, хотя знает о рисках.

Неопределенность для тех, кто остаётся в России.

Юлия, другая трансгендерная женщина, также говорит, что хочет остаться, описывая это как своего рода миссию показать, что “люди, похожие на меня, не обязательно слабые”.

В свои средние 40 лет она имеет семью и детей, успешную карьеру и уважение и принятие со стороны коллег и друзей.

Для неё “это о нормализации” того, что быть трансгендерным, сказала она.

Но будущее неопределенно.

Запрет на “пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений” заставляет подвергать цензуре печать, телевидение и фильмы, касающиеся ЛГБТК+ отношений.

Две российские стриминговые службы недавно вырезали трансгендерного персонажа из драмы “Твин Пикс” 1990 года.